Рожь, до края земли. Ветер идет волнами по ней, широко, вольно. Летний день скорее прохладный, чем жаркий. Сквозь перламутр набегающих облаков появляется солнце. Земля преображается, освещается, делается ярко-контрастной. Потом снова небегают облака. Волны ржи вторят волнам облаков в небе. Все живет, колышется, родится-растет.
Церковь на высоком холме почти под основание залита половодьем. Бежит вода! Крутит водовороты, подтаивает последние островки льда-снега по берегам. Вся природа пробуждается и славит Господа вместе с хором Пасхальной литургии. Христос Воскресе! словно повторяет и вешняя вода.
Алеша Попович катает на лодке красавицу-девицу. Она тихо сидит на корме, стыдливо опуская глаза. Незаметно для нее удалой Попович все более забирает в камыши, подальше от чужих глаз. Тема полна любви, нежности и чистоты первого признания, поцелуя.
Раннее утро. Солнце только проглянуло над чередой леса вдалеке. Его верхние лучи высоко подняты над горизонтом и упираются в облака, разбросанные тут и там как перышки пролетевшей утренней птицы. Луга сверкают росой. Клубы пара поднимаются над рекой, разблюривая и так нечеткую картину всего и вся вокруг. Ветер вот-вот поднимется, первые робкие его движения. Но вот солнце вышло из-за леса во всю ширь! И ветер, словно набравшись наконец сил, делает свой первый полногрудый порыв. Все просыпается! Новый день наступил.
Как только отшумела вешняя вода — шумит молодая, полная сил, листва. Ветер играет на распушенных трепещущих ветвях как музыкант на своем инструменте. Лес полон птичьего гама и жизни.
Дрова трещат в затопленной печи. Заслонка открыта, потому видно как огонь лижет языками душистые поленья, как переливаются уже прогоревшие угли. Вокруг становится все теплее и светлее. Холод и тени все дальше отползают по углам. А за заиндевевшими окном далеко синеет вечерний снег.
Илья, бросив поводья, едет на Буланом. Коренастый конь знает сам дорогу и что нужно богатырю. В руке у Ильи кусок ржаного хлеба, на ветвях попискивает птичка. Илья жует хлеб, не спеша посматривает по сторонам. Обошел князь Владимир богатыря чашей на пиру. Но это только повод. Давно хотелось Илье Муромцу снова дышать сосновым бором и медом трав. Видеть нескончаемый простор перед собой, уходящую в самый горизонт вольную русскую дорогу. Дорогу апостолов и богатырей. Дорогу самой жизни.
Далеко слышна ночная песня. Женщинам вторят мужчины. Все новые голоса, вроде бы и из других сел, присоединяются к ней. Как будто поет сама вся русская земля.
Сверкают поля, вьется легкий снежок, все натянуто как струна, все мажорно и торжественно. Кони храпят, бубенчик гремит, несется русская Тройка! Несется вперед, взрывая искрящийся снег!
Широко русское поле! И велик наш народ, что жнет сегодня хлеб на нем. Жнет всем миром, от мала до велика! Уже стоят скирды тут и там. Уже течет широкою рекою зерно на дворы. Мощь природы, ее родящая сила венчаются общим трудом людей с мощью народа как целого. И зерно и народ нарождаются! Так велел Господь.
Бабье лето — время свадеб на Руси. Отшумела жатва, убраны сенокосы и поля, сварены браги и пива — можно теперь жениться и праздновать. Одно дело сделано — теперь предстоит другое. Семья это труд. Семья это посев и жатва. Семья это радость и несчастье. Ведро и ненастье. Весела пляска для молодых! А кому-то уже остаются воспоминания и гроздья рябины. Горька ягода-рябина... Но как она горит потом в морозные дни! Как любовь, не знающая неумолимого времени.
В храме полутьма. Потому от дрожания свечей лики икон совершенно как живые. Молитва и искушение. Радость и страх. Время и безвременье. Мертвые и живые. Все сочтено воедино, сплетено неразрывно в клубок Триединого.
Дружно идут косари, как один человек по широкому лугу! Звенят косы, звонят колокола. За ними идут женщины и ворошат скошенное. Яркие платки, сильные руки, трепещущий жаворонок. И над всем этим холмистым простором — идет Благовест.
Закатное солнце медленно опускается за горизонт, отражая краски и блики очертания облаков в воде. Вот уже краешек его коснулся земли, погружение солнца идет все стремительнее. Вода двинулась, задрожала, вторя ускорению погружения солнца, блики и краски качнулись, заиграли сильнее. Но вот уже весь диск скрылся за горизонт, течение снова замедляется, блики и краски останавливают свою игру, тускнеют, вода темнеет и словно замирает. А по широкому горизонту облаков мощно и ярко разливается красный закат, выходя на музыкальную коду. Вечер наступил.
Широко русское поле! И не только хлеб родится на нем. На нем стоит и сама Русская Земля. Стоит за Себя Саму, за Веру Правую и за Други Своя. Родит себе Воинов-защитников и ставит их в русское поле, как Мать, как Богородица, расстилая над ними Свой омофор. Как колосья стоят они на пути у врага. Как острые края елей. Как лучи утреннего и вечернего солнца над землей. Нет, не пройти здесь врагу. Не одолеть Русской Земли и Ее богатырей. Не полонить, не попрать. Лягут в землю враги у самого подножия ее. И развеет ветер их летучий прах на все четыре стороны. Бой.
Только после битвы начинают павших считать... И насыпают курган. Высокий курган... Шумит вокруг ковыль. Парит в небе ястреб. Черный ворон, широко расставил крылья, летит неизвестно откуда и куда, и хриплым своим криком напоминает живым — Помните Павших! За вас! За вашу жизнь и свободу! За землю Свято-Русскую! За солнце над этой раздолью степной! Вечная память героям. Слава и мир! ими завоеванные.
Поздняя осень, сырая, зябкая. Солнце еле видно над горизонтом, так оно ленится высоко вставать. Скользкая осенняя тропинка вьется лентой по косогору и последние листья на ней догорают ярче солнца самого. Идет по ней старик-монах, идет не пустой, с работой. Может, тележка у него в руках, может, ворох сучьев, а может, и просто котомка и посох. Молитвой полна его старая душа. Прошедшей перед ним жизнью. Петляет скользкая тропинка, гложат сомнения и страхи старика. Еще усерднее твердит он молитву свою. Нет, нет конца тропинке. За косогором уйдет она прямо в горизонт. А там и небо рукой подать...
Вся земля сегодня славит Троицу! Потому, и зелень березовых ветвей, и синева неба, и самое облачение священников — все, как только что распустившийся сад! Сад Господа. А вот и Он сам посреди. Аллилуйя!
Цикл сознательно написан в разных тональностях кварто-квинтового круга таким образом, что в комплексе замыкает сам этот круг, размер также разнообразен. В инструментовках предпочтение отдано деревянным духовым и человеческому голосу. Разумеется, для всего этого использован сейчас только синтезатор.
Ноты приведены так же, как использовались для синтезатора. Это значит, что для живого исполнения потребуется некоторая доработка: по предельным регистрам инструментов и голосов (желательно добавлять тогда другие инструменты и голоса, но не сужать общий диапазон звучания), на одной строке иногда даны сразу несколько партий (в партитуре они должны быть по-отдельности каждая), темпы обозначены только в самом названии файла сознательно, указывая на их приблизительное значение и т.п. Считайте эти ноты не догмой, а руководством к действию.
Слово РОЖЬ в нашем языке обозначает не только основную зерновую культуру, оно связано напрямую с такими словами-смыслами как — рождение, роженица, роды, род, родиться, т.е. СУЩЕСТВОВАТЬ, Быть. Рожь напрямую связана с Евангельской притчей про зерна, т.е. РОЖЬ означает не только материальную пищу, но и духовную, ПРОРАСТАЮЩУЮ из зерна, брошенного в русскую землю Евангелием. Именно через Рожь прорастают на нашей земле зерна Христа. Рожь в ее духовном понимании неотделима от Святой Руси — Земли Свято-Русской. Первые московские митрополиты, монахи-бояре и просто монахи: Алексей, Сергий Радонежский, Андрей Радонежский (Рублев), десятки и сотни подвижников, совершившие в 14 веке, по сути, второе крещение Руси, причем на этот раз крещение всем миром, до самой глубины народной (а не только знати, как при Владимире), создали не просто новое государство – Россию, они создали, вернее Он, через них Создал, именно ТО пространство Русского мира в котором мы теперь родились и живем, не персонального родоплеменного мира кривичей, полян, или даже древних русов, а ИМЕННО мира Русских. Именно они, труженики Христа, заложили основополагающий фундаментальный камень нашей современной государственности-идеи. Христово ЗЕРНО, вновь посеянное Сергием через Троицу (в продолжение дела Александра Невского и Ярославичей, Андрея Боголюбского и самого Владимира, Ольги, Кирилла и Мефодия) в небольшом, окраинном тогда, осколке Киевской Руси — Залесской Украине, как тогда называлась земля Северо-Востока, в небольшой, только выстроенной тогда, княжей вотчине на берегу Москвы-реки — ОБЪЕДИНИЛО ВСЕХ ЭТИХ ЛЮДЕЙ. И поставило на 1000 лет Россию. Страну 1/6 мировой суши. Страну подлинной Духовной Свободы, Делания ради Людей и колосистой Христовой Ржи.
